1.

Сон перед утренней побудкой особенно крепок, и не каждый, услышав звонкие спокойные удары по рельсу, мгновенно расстается с постелью. Что же так внезапно разбудило Варю Кузьминову? Тонкий, необыкновенно чистый паровозный свисток звучал за окнами и будто с удивлением спрашивал: не ждали? Не почудилось ли? Варя прислушалась, свисток повторился, раздался ещё ближе. Она вскочила, не сдерживаясь крикнула:

— Девочки, за мной! — и выбежала наружу.

Слева, из-за рощицы, стоявшей поблизости от железнодорожного полотна, неторопливо выкатился маневровый паровоз «овечка» с бортовой площадкой позади тендера. Он легко, словно скользя, двигался по голубым рельсам, медленно прошёл мимо откоса, на котором в один ряд стояли девушки, махая косынками, и так же не спеша скрылся за поворотом, оставив над поймой тающие облачка пара и дыма. Маленький состав «обминал» новую дорогу. Варя и её подруги знали, что сквозного движения ещё нет, рельсы проложены всего на какой-нибудь десяток километров, а паровоз провожали, как в дальний путь. Настроение у всех было светлое, радостное. Назад, в посёлок, уже никто не возвратился, все остались на трассе.

Земля под шпалами кое-где просела, надо подсыпать балласта, в местах, где железнодорожное полотно лежало низкой бровкой, углубить и выровнять канавы, чтобы спасти его от размыва ливневыми потоками. Отряд старооскольской молодёжи готовился рапортовать о завершении работы на своём участке.

В то прохладное безоблачное, обещавшее знойный день июльское утро, здесь, в удалённых от фронта местах, было спокойно. Середина лета. Угомонились дожди, насытив поля живительной влагой, созревали под солнцем хлеба, обещая добрым урожаем вознаградить людей за их труд на освобожденной земле, строители надеялись возвратиться домой к началу страды. И вдруг тревожная весть: 5 июля войска противника под Белгородом и у Понырей одновременно перешли в наступление. Командование и штаб строительства призвали воинов-железнодорожников, всех мобилизованных усилить темпы работы. Война снова со всей неотвратимостью и жестокостью глянула в глаза каждому.

Немецкое командование рассчитывало встречными ударами с юга и севера проломить нашу оборону, окружить и уничтожить на Курской дуге части Воронежского и Центрального фронтов, чтобы затем, развивая успех, двинуться на северо-восток, в обход Москвы и взять реванш за все прошлые поражения. Оно сосредоточило здесь отборные войска, усиленные дивизиями, переброшенными из Западной Европы, современную боевую технику — две трети воздушных сил, действовавших на Восточном фронте, было переброшено в район Курской дуги. Врагу противостояли в достаточной степени обеспеченные боевой техникой советские войска, закалённые в недавних сражениях у Волги и на Дону. Перед ними была поставлена задача: измотать на своих оборонительных рубежах врага и перейти в решительное контрнаступление.

Трассу дороги от фронта отделяли сто и менее километров. В небе частые воздушные бои.

На следующий день агитаторы читали листовки с утренней сводкой Совинформбюро:

«С утра 5 июля наши войска на Орловско-Курском и Белгородском направлениях вели упорные бои с перешедшими в наступление крупными силами пехоты и танков противника, поддержанные большим количеством авиации. Все атаки противника отбиты с большими для него потерями, и лишь в отдельных местах небольшим отрядам немцев удалось незначительно вклиниться в нашу оборону. По предварительным данным, нашими войсками на Орловско-Курском и Белгородском направлениях за день боёв подбито и уничтожено 568 немецких танков, в воздушных боях и зенитной артиллерией сбито 203 самолёта противника. Бои продолжаются».

Лида Шугаева обходит бригады, коротко рассказывает о вестях с фронта, слышит тревожный вопрос:

— Значит, всё же гитлеровцам удалось вклиниться!

— Вы чувствуете, как они «вклинились»! Крепко бьют врага наши воины, и нам надо работать еще лучше. Областной штаб объявил фронтовую ударную пятидневку, чтобы в ближайшие десять дней закончить строительство дороги. Отряд, вероятно, перебросят на другой участок, более трудный, чем этот. И ближе к фронту. Хочу вас обрадовать, товарищи: бригада Тамары Семеновой признана лучшей среди молодёжных и награждена переходящим Красным знаменем областного комитета комсомола. Его вручат сегодня. А сейчас — работать, работать.

В полдень к старооскольцам пришёл секретарь обкома ВЛКСМ Владимир Миняйлов. Отряд собрался на пригорке, возле того места, где были взяты первые лопаты земли. Миняйлов поздравил девушек с трудовыми успехами, отметил, что бригада Семеновой систематически перевыполняет сменные задания в два и больше раза, и её по праву можно назвать стахановской. Он зачитал постановление обкома комсомола о награждении этой бригады переходящим Красным знаменем.

Тамара в тот день была больна и почётную награду принимала начальник молодёжного отряда Лидия Шугаева. Она вышла из рядов, поцеловала знамя чуть выше бахромы, заплакала от волнения и, опершись о древко, словно от него исходила успокоительная сила, сказала:

— Клянемся не упускать это знамя из своих рук. Это наша общая награда. На линии огня у солдат нет отдыха — не должно быть отдыха и у нас.

2.

Сводки Совинформбюро... Они радовали и тревожили.

6 июля. «На Орловско-Курском направлении все атаки противника отбиты с большими для него потерями. На Белгородском направлении противнику ценой больших потерь удалось незначительно продвинуться на отдельных участках.

По неполным данным, нашими войсками на Орловско-Курском и Белгородском направлениях за день боев подбито и уничтожено 433 немецких танка. В воздушных боях и зенитной артиллерией сбито 111 самолётов противника. Взято в плен 22 немецких летчика». А в следующей сводке было уточнено: сбито не 111, а 217 вражеских самолётов.

Противник, сосредоточивая на участках прорыва крупные силы, стремился продвинуться к Курску вдоль обоянского шоссе, уничтожал целые сёла. Только в Беленихинском районе в первые дни боёв огнём с самолётов было сожжено и разрушено более 1200 домов, в Прохоровском — свыше тысячи... Колхозники этих районов, работавшие на дороге, не покинули стройки. Ряды трудовой армии не дрогнули.

В те напряженные дни бойцы, командиры и политработники железнодорожной части майора Белянского обратились к воинам других подразделений, ко всем рабочим с призывом — на стройке действовать по-фронтовому, по-гвардейски, помнить, что сменные нормы — это боевые задания каждому.

Одними из первых, кто ответил на этот мужественный призыв, были обоянские комсомольцы. Они писали: «...Немецко-фашистские захватчики рвутся к нашему родному городу Обояни. Мы решили отдать все силы, чтобы скорее сдать в эксплуатацию дорогу, которую мы строим. Это будет наш вклад в дело разгрома врага».

Командование, штаб строительства прислали обоянцам телеграмму: «Вашу инициативу одобряем, выражаем твердую уверенность, что комсомольцы, молодёжь и весь ваш район будут в первых рядах лучших людей строительства. Желаем успехов в работе. Боритесь за выполнение взятых обязательств. Ваше обращение доведено до всего личного состава стройки».

Вся молодёжь горячо отозвалась на призыв воинов-железнодорожников и обоянских товарищей. Суджанцы писали: «Строительство будет окончено досрочно. Ещё раз мы докажем... свою любовь и преданность партии».

Фронтовая пятидневка... Уже на многих десятках километров проложены рельсы, спешно завершалось возведение мостов. Наиболее трудным участком стройки являлся район села Заломного.

Горбатые, лесистые бугры, между ними овраги с обрывистыми краями. Земля пронизана корнями деревьев и кустарников, под её верхним дернистым слоем окаменелые пласты глины, известняка. Здесь для полотна железной дороги нужно было прорыть километровую выемку глубиной до шести метров. Командование, штаб строительства решили сосредоточить силы ударных строительных отрядов и воинских подразделений на заломнинских высотах, чтобы общим штурмом преодолеть последнюю преграду, возникшую на пути трассы. Сапёры ночью трофейными минами взрывали грунт, помогая землекопам как можно быстрее углублять выемку.

К Заломному была переброшена и бригада Семеновой.

Ещё на зорьке вынесла Тамара бригадное знамя укрепила на высоком месте, чтобы его видели все. И началась энергичная работа. Девушки трудятся в выемке, выбрасывают в отвал разрыхленную минами землю, а достигнув дна, принимаются за кирки. Настя Буряк, Зоя Кондрашова крошат глубинную залежь, она откалывается лишь мелкими кусками, а следом идут девчата с совковыми лопатами, перекидывая землю с уступа на уступ. Шугаева требует подменять уставших, но разве есть такие, кто просит подмены?

На штурме заломнинских высот работали по две смены. А утром следующего дня — снова на выемку, и снова над траншеей колышется знамя, напоминая, что штурм ещё не окончен. Тревожат вести с фронта. Он приблизился. Бои под Яковлево, Крапивенскими Дворами, всего в сорока километрах от стройки. Когда наши войска перейдут в наступление? Этого ждали, в это верили как в самое заветное.

Навстречу староосколъцам упорно пробивались строители боброводворской колонны.

Сквозной разрез рассек заломнинские бугры, свежий ветер пронесся по выемке глубокой траншеи.

Секретарь обкома партии С. Черников сообщал в Курск: «Основные, земляные работы первой очереди на строительстве железнодорожной линии Сараевка–Старый Оскол (ветка КМА) на 12 июля 1943 г. закончены... За 10 дней июля месяца с.г. в районе с. Заломное закончена самая трудоёмкая выемка (длиной 1 км земляного полотна). Из этой выемки глубиной до 6 м трудом мобилизованного населения выбрано 46 445 кубометров земли».

...Лидия Шугаева изредка бывала в штабе стройки и провожая её туда, девушки просили обязательно дождаться передачи последних известий по радио: хотелось до получения листовок и газет услышать фронтовые новости. Доложив инструктору обкома ВЛКСМ Анне Шкондиной о работе отряда, она высказала и просьбу девчат.

— Пойдем к Володе — хозяину эфира, — предложила Анна.

Комсомолец Владимир Русанов был штабным радистом. В недавнем прошлом он с рацией находился в одном из партизанских отрядов, по болезни его не взяли в армию.

Володя обрадовался девушкам. Попросил подождать.

Когда подошло время принимать последние известия, все затихли. Русанов надел наушники, прослушал переливчатый звон позывных, вдруг привстал и начал торжественно пересказывать то, что читал диктор:

— Двенадцатого июля в общем направлении на Орёл перешел в решительное наступление Брянский фронт...

Сводка окончена, скоро будут передавать радиограммы. Володя начал раскладывать перед собой карандаши, бумагу — готовиться к записи, а в комнате голосисто полилась радостная песня.

Лида Шугаева не шла, а словно на крыльях неслась через поле к своему отряду.

3.

Фронтовая дорога у станции Сараевка влилась в русло Южной магистрали, была подготовлена к пропуску поездов,

Пункт отправления — станция Старый Оскол. На путях небольшой состав. Спереди паровоз опоясало алое полотнище, на котором пламенели слова «Все для фронта!». Сюда собрались рабочие, пришли представители областного центра, военного командования, секретари райкомов партии и комсомола. Короткий митинг, напутственные слова, пожелания доброго пути. Первый состав отправлялся в рейс по новой дороге. Бронепоезд, стоявший под заправкой у водокачки, провожал его долгим басовитым свистком.

Состав миновал посёлок имени Губкина, станции Осколец, Кривец и, делая остановки на участках стыковки между районными колоннами, приближался к Заломному. Он шёл между шеренгами строителей, стоявших по обе стороны железнодорожного полотна. Женщины махали машинисту платками, а он радостно улыбался им и покрикивал на кочегара, которому тоже не терпелось выглянуть наружу:

— Шуруй, шуруй, идем на подъём! Бригада Тамары Семеновой вынесла к полотну дороги знамя, и машинист салютовал ему сильным гудком.

Последняя станция — Сазановка. Поезд остановился перед красной лентой, протянутой над путями от столба к столбу. Позади неё плотной группой стояли представители пристенской строительной колонны.

Секретарь райкома партии Иван Громов шагнул вперед, каким-то еле уловимым движением руки перерезал ленту и поднялся на переднюю площадку паровоза. Рядом с ним встали женщины-строители.

— Дорогие товарищи, — сказал Громов, — задание Государственного Комитета Обороны выполнено. Работая в трудных фронтовых условиях, часто под вражеским огнём, вы построили эту дорогу, так необходимую сейчас, когда наши войска готовятся к решительному удару. Открывая этому составу путь через последний перегон, мы говорим: зелёную улицу нашей победе!

Машинист не пожалел пара, дал самый длинный свисток, каким бывало оповещал об отбое воздушной тревоги.

16 июля 1943 года, почти на месяц раньше первоначально назначенного срока, железная дорога вступила в строй и по ней началось рабочее движение. От Старого Оскола к станции Ржава, а затем и дальше на запад пошли составы с танками, орудиями, снарядами для Воронежского фронта.

За 32 дня была возведена насыпь длиной в 68 километров, протяженность же всех путей, вместе со станционными, составила 95 километров.

Построено 50 мостов и трубопролётов. Объем земляных работ на строительстве составил 800 тысяч кубометров.

Машинисты Южной назвали новую железную дорогу ласковым именем — Осколянка.

В день, когда по Осколянке пошли воинские эшелоны, командующий Воронежским фронтом Н. Ф. Ватутин направил письмо генералу технических войск Кабанову, начальнику строительства полковнику Ткачеву:

«Поздравляю вас, бойцов и командиров ж. д. частей и спецформирований фронта, колхозников и колхозниц Курской области, участвовавших в строительстве, с успешным окончанием стройки ж. д. линии.

Военный совет выражает твёрдую уверенность, что бойцы, командиры ж. д. частей и спецформирований, колхозники и колхозницы Курской области и впредь приложат все усилия для окончательного разгрома немецко-фашистских захватчиков».

368 строителей были награждены орденами и медалями.

Осколянка начала действовать, когда войска Воронежского и Степного фронтов, тесня врага, приблизились к Белгороду и готовились к мощному контрнаступлению. Им требовалось больше боеприпасов, оружия, танков, и новая дорога позволила ускорить доставку военных грузов. Враг не раз бомбил воинские эшелоны, забрасывал парашютистов-диверсантов, чтобы вывести железнодорожную линию из строя, но она, оберегаемая людьми, была сохранена.

Ныне Осколянка — рудовозная дорога. На востоке, по обе стороны от неё рудники Курской магнитной аномалии — Стойленский, Лебединский, Губкинский. В степи выросли корпуса Лебединского горно-обогатительного комбината, горняцкий город и посёлки. По-иному, по-новому выглядит некогда глухоманная степь. По вечерам над колхозными сёлами — созвездия электрических  огней.

А люди, «солдаты с лопатами», что с ними, где они? Татьяна Большесольская осуществила свою мечту — ушла на фронт, сражалась в тылу врага, но однажды не возвратилась с боевого задания... Командир старооскольского молодёжного отряда Лидия Шугаева живет и работает в карпатском городе Ужгороде. Для Тамары Семеновой работа на строительстве дороги определила её будущую профессию: ныне она начальник участка стройуправления № 2 в Запорожье. Зинаида Полякова, осенью 1943 года была призвана в армию, вернулась в родной край после победы. Сейчас она работает в колхозе «Родина» Горшеченского района Курской области. Варвара Кузьминова трудится в проектном институте Гипрокоммунводстрой (Москва), участвовала в сооружении крупных водохранилищ.

А некоторые строители фронтовой дороги связали свою жизнь с Осколянкой.

Пройдите по ветке Старый Оскол–Ржава, загляните в сёла, что стоят около железной дороги, побывайте в Горшечном, Обояни, Тиме, Бобровых Дворах, Скородном, Волоконовке — повсюду на Белгородщине и Курщине вы встретите мужественных строителей Осколянки.

Источник:

Новоспасский К. М. Осколянка / К. М. Новосспаский // На прямой наводке. – Воронеж, 1973. – С. 70–96.